РУССКОЕ ЧУДО ПО ЭТУ СТОРОНУ ДОБРА И ЗЛА. АНТРОПОГЕНЕЗИС Часть I. Общие вопросы

Рожденные в года глухие
Пути не помнят своего.
Мы — дети страшных лет России —
Забыть не в силах ничего.
(А.А. Блок)

Подозрительно, с чего бы это Россия
вдруг захотела начать вставать с колен?
Надолго ли, или очередная шутка?
(Народная мудрость)

Много говорится в последнее время о Русском чуде. С одной стороны, это, конечно, определённый симптом времён (чем меньше остаётся чуда, тем больше говорят!), с другой стороны — дыма без огня не бывает. Само словосочетание “русское чудо”, проецируя друг на друга две совершенно разные национальности уже является несколько парадоксальным. Но феномен, как бы кому чего бы не хотелось, безусловно, существует и требует анализа и изучения. Статья ни в коем случае не претендует на истину в последней инстанции, тем не менее, по нашему мнению, концепции, в ней изложенные, позволяют по-новому взглянуть на проблему и объяснить многие вопросы, не имеющие на сегодняшний день внятного и связного логического объяснения.

Россия испокон веков притягивала к себе народы [1]. Самое интересное, что, как правило, это были народы-завоеватели. В то же время, справедливости ради, необходимо заметить, что отток из России всегда был небольшим, а если и случался, то, как правило, по вынуждающим обстоятельствам, либо по массовому обману. Так что же притягивало весь остальной мир в Россию и продолжает притягивать, несмотря на достаточно суровый и некомфортный для большинства народов климат? Несметные богатства земли русской и не менее несметные богатства, накопленные проживающим на ней народом, как бы не изображали начинающие завоеватели обратное? Безусловно, да. Но мы предполагаем, что это не единственный фактор, и даже не главный. Не будем опускаться до мистики и мифологии [2], а рассмотрим лишь достаточно объективные закономерности, используя для этого только строго научные методы.

По всей видимости, определяющим для проживания на какой-либо территории, несмотря на всю искусственность нашего человеческого мира [3], является всё же климат. По утверждению Л.Н. Гумилёва только климат или его изменения заставляли мигрировать народы по планете [4]. Существуют дисциплины, лишь достаточно условно и опосредованно связывающие влияние климата и других геотерриториальных особенностей с психическими свойствами народов, например, этнопсихология, ассоциирующаяся с именами Геродота, Гиппократа, Д. Юма, И. Канта, И. Гегеля, М.В. Ломоносова, В.Н. Татищева, П.Я. Чаадаева, Н.Я. Данилевского, В.Г. Белинского, А.И. Герцена, М. Лацаруса, Г. Штейнталя, В. Вундта, К.Д. Кавелина, П. Сорокина, А.С. Хомякова, Н.Г. Чернышевского, Г.Г. Шпета [5], а также писателями А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, Н.А. Некрасова, Л. Н. Толстого и др. Вопросы этнопсихологии затрагивали многие, однако, лишь в аспектах констатации факта и изучения различий психики у разных народов безотносительно к влиянию местности проживания и, главное, без всякого учёта реакций на это. Геопсихология, вопреки ожиданий, связанных с термином, официально больше напоминает эзотерическое учение, нежели науку [6]. Это в высшей степени удивительно, особенно, в наш век онтологически победившего материализма с бытийным утверждением самой жизнью в качестве основного постулата определяющего влияния внешнего на внутреннее, что бы там не говорили и о чём не страдали идеалистические философы [7]. Но интересно, что до сих пор отсутствует наука, изучающая непосредственное действие климата и других особенностей территории не на сиюминутно изменяющуюся психику человека (геопсихология), народа, популяции (геофилософия по Ж. Делёзу [8]), а на стойкие фундаментальные особенности сознания и бессознательного. Назовём её пока условно геоадаптология (в более широком обозначении — онтопсихоадаптология).

Тем не менее, необходимо признать, что влияние, которое оказывают географические характеристики на психику человека осуществляется, прежде всего, через адаптируемость его к этим характеристикам. И по всей видимости, это является основными причинами внешних проявлений особенностей психики, связанной с географией проживания народа. Поэтому определив главные направления адаптируемости, можно будет понять многообразие проявления психических феноменов в зависимости их от географии.

Добро и зло — изобретение дьявола для того, чтобы запутать человека так, чтобы он вечно разбирался в этих двух измерениях. Действительно, сколько литературы и других проявлений культуры посвящено попыткам отделения добра и зла, распознаванию их в реальной жизни! Древние китайцы говорили, что “тот, кто научится понимать, что является добром, а что злом, вознесётся над миром” [9]. Мы знаем также, как умеют добро и зло маскироваться одно под другое! Такое положение дел было создано так, как обычно делает дьявол — достаточно переименовать простые и понятные вещи, как они становятся непомерно сложными. Это и было сделано с изначально элементарными понятиями, из которых в результате образовались сложные, непонятные и абстрактные понятия “добра” и “зла”, а заодно благодатнейшая почва для маскировки одного под другое и, соответственно, вечных попыток распознавания добра и зла, если находиться в рамках этих категорий. Постараемся восстановить эти фундаментальные простые понятия, которые самым непосредственным образом связаны с адаптируемостью человека к внешним условиям и к своим внутренним состояниям [10].

Мир по отношению к человеку является чуждым и агрессивным, как бы не защищали его “зелёные” и прочие “любители” природы. Именно поэтому человек — единственное существо на Земле, которое ходит в одежде и создаёт свой искусственный мир, в котором ему комфортнее [3]. Однако полностью изолироваться от внешнего мира не удаётся, как и полностью преобразить его. В связи с этим включаются и используются биологические антропные механизмы адаптации, степень и качественный характер которых отличаются в различных географических условиях. При всём многообразии адаптационных реакций на наиболее общем уровне их, по-видимому, можно свести к двум типам. Первый тип — это борьба с неблагоприятными внешними условиями. Отсюда — творчество, направленность на созидание, покорение природы, переделка её. Это трудно, энергозатратно, требует огромных усилий. Есть и второй путь, значительно более лёгкий — самоубийство [11]. Это тоже решает проблему адаптируемости: не нужно вообще адаптироваться и, тем более, что-то делать для адаптирования мира к себе. Легко и просто. И это не только виды адаптации, ещё и соответствующие стратегии поведения, и вообще, глобальные стратегии культуры. Если заметить, эти две тенденции пронизывают всё существование человека как человека; вокруг эих двух ключевых направлений и выстраивается, собственно вся культура, цивилизация. Первую и нарекли абстрактным понятием добра, а вторую — не менее абстрактным понятием зла. При этом давно потерялся истинный смысл этих основополагающих тенденций, в результате чего и происходит постоянная подмена одного понятия другим в корыстных целях каждого из этих двух направлений. Таким образом, в мире происходит постоянная борьба двух начал — не абстрактных понятий добра и зла, которые легко подменяются одно другим и также легко меняются местами так, что жонглирование ими зачастую ограничивается лишь лингвистикой. В мире постоянно происходит реальная борьба совершенно конкретных реальных сил, направленных на выживание цивилизации и направленных на самоубийство цивилизации — как двух альтернативных способов адаптации к внешним условиям, в том числе, геофизическим, и к внутренним состояниям. Под внутренними состояниями следует понимать внутренние, внутрикультурные процессы, происходящие в социуме и, соответственно, осложняющие или облегчающие существование социума. То же фрактально можно наблюдать и на уровне отдельного индивидуума [11].

Стало плохо, есть только две стратегии — либо бороться и сопротивляться этому, либо самоустранение (самоубийство). Это — две единственные глобальные биоидеологии, существующие в человеческом обществе, как говорится, третьего не дано. Глобальные потому ещё, что каждая из этих стратегий постоянно вербует адептов, каждый, не примкнувший к одной из них, обязательно примкнёт к другой по простой причине объективности действия объективных факторов на биосубстанцию и реагирования на них как главного атрибута живой материи [12]. Кроме того, тенденцию к самоустранению не следует понимать в узком индивидуальном смысле. В более широком общественном её понимании, это именно специфическая культура, вросшая в общую культуру. При этом “само-” означает уничтожение не только и не столько личности, сколько общества, человеческой цивилизации, человеческого рода. М.А. Булгаков, цитируя Гёте в эпиграфе к “Мастеру и Маргарите”, привёл только первую часть цитаты. Полностью же она звучит так: “Часть вечной силы я, Всегда желавший зла, творившей лишь благое. Я отрицаю всё — и в этом суть моя” [13]. Поэтому с самоубийством рука об руку идёт убийство, направленность на всеобщее уничтожение. И потому же между этими двумя способами адаптации постоянно происходит борьба в явной и неявной форме с переменными успехами, пронизывающая все уровни организации индивида и общества и выражающаяся, в том числе, в иногда происходящих “горячих” войнах. Думаю, не нужно уточнять на чьей стороне перевес в данный момент последние 25 лет.

Такое понимание добра и зла сразу расставляет всё на свои места, облегчает их распознавание и очень осложняет маскировку одного под другое. Это ещё объясняется тем, что характер и направленность такой адаптируемости (на борьбу либо самоустранение) всегда однозначен и не содержит промежуточных градаций в отличие от заменивших её абстрактных понятий добра и зла. Плюс или минус, жизнь или смерть, бороться или сдаться.

Помимо этого, переключение на то или иное направление, по всей видимости, зависит ещё и от силы неблагоприятных воздействий внешних и внутренних факторов. В случае гипернеблагоприятных факторов может быть превышен порог адаптируемости, что способствует переключению первой стратегии на вторую. Так могут влиять геофизические факторы, например, слишком суровый климат, определяющийся широтой местности. Поэтому там могут превалировать тенденции второго порядка, то есть направленные на самоуничтожение. Напротив, слишком благоприятный тёплый климат оказывает расслабляющее действие, в том числе, на адаптационные механизмы, в результате чего низкий уровень их стимуляции подавляет проявление человеческих антропных качеств, а именно, направленность на творчество, созидание [14]. Проще говоря, становится незачем напрягаться и что-то делать. Это, в свою очередь, создаёт благоприятную базу для неудовлетворённости жизнью, в том числе, и на подсознательном уровне. А отсюда самый прямой путь развития RLS — симптома нежелания жить [11], то есть уклонения во вторую рассматриваемую нами тенденцию.

Россия же, по всей видимости, то место, где вариации геофизических факторов, связанных с местностью и особенностями её положения, находятся в диапазоне наиболее оптимального стимулирования механизмов адаптируемости человека. С одной стороны, неблагоприятность геофизических факторов не превышает порог адаптируемости, и механизмы адаптации не подавляются. С другой стороны, нет недостатка в силе их стимуляции. В результате этого геофизические факторы — климат и динамика его изменения, уровень тектонической активности, солнечная радиация, электромагнитный и радиационный фон, особенности ландшафта, способы построения общества и т.д. укладываются в уникальный комплекс параметров, производящих действие на адаптационные механизмы таким образом, что достаточно стимулируют их, но не перестимулируют. Такое оптимальное стимулирование, как раз, наибольшим образом способствует побуждению к жизни, к борьбе, к преодолению неблагоприятных внешних природных и внутренних человеческих факторов, что выражается, прежде всего, в стремлении к творчеству. И сочетание этих факторов на территории России, по всей видимости, такое, что побуждение это достигает максимума на планете. А творчество, как известно, ещё и связано с огромным удовольствием [15]. Таким, которое невозможно купить ни за какие деньги, которое побуждает бросать всё, терпеть страдания, унижения, нужду. Предчувствие гедонизма по Арисиппу. Вот зачем толпы завоевателей испокон веков стремились обычно в Россию, и никогда не наоборот. Привлекали богатства — безусловно, да. Но одним лишь стремлением овладеть богатствами России не объяснить, почему из России почти не стремились овладеть чужими богатствами, хотя были и другие богатые страны, например, Индия. А лишнего богатства, как известно, не бывает. Можно предположить, что потенциальных завоевателей России гнало в неё подсознательное животное чутьё на ту территорию, которая как нигде более побуждает к жизни, а не к смерти. Гнал, таким образом, прежде всего, инстинкт самосохранения.

Однако, известно, что ничего не бывает даром. Законы сохранения, открытые М.В. Ломоносовым, ещё никто не отменял. Цена оптимальной адаптируемости может оказаться достаточно высока, даже слишком высокой для некоторых народов, традиционно не очень привыкших напрягаться, например, в случае более мягких условий проживания. К тому же гедонизм творчества, как известно, всегда имеет оборотную сторону, выражающуюся в неприятии, непризнанности, гонениях и всяческом унижении творцов, известного, как синдрома Христа, то есть фрактального повторения его пути [16]. Кроме того, попадая на “территорию жизни” и превращаясь в представителей первого направления, то есть направленности на устремлённость к жизни, даже не имея прямого отношения к творчеству, они начинают встречать противодействие со стороны приверженцев второго направления устремлённости к самоуничтожению. Это далеко не все могут выдержать, и это, своего рода, крест, расплата за приобретение стимуляции стремления к жизни. По всей видимости, стойкость к этому возрастает при генетическом закреплении характера адаптируемости на протяжении многих поколений. То есть, чем больше поколений индивида прожило на территории России, тем меньше вероятность смены его направлений адаптации, тем более стойкая направленность на выживание. Чаще мигрируют те, предки которых мигрировали.

Более того, можно говорить, что Россия, в силу своих ландшафтных особенностей, воздействующих описанным образом на адаптационные механизмы человека, выступает в качестве территории антропогенезиса, стимулирующего наиболее человечные качества. Антропогенезис следует понимать не в смысле происхождения человека как вида (по Ч. Дарвину, А. Бергсону или Е.П. Блаватской), а в смысле проявления и поддержания его человеческих свойств, того, что делает человека человеком.

Л.Н. Гумилёву так и не удалось объяснить причины пассионарности. Он впервые гениально уловил и исследовал связь особенностей поведения этносов в ландшафтных условиях и связал поведение с изменением климата. А также открыл само явление пассонарности. Однако, именно ввиду неуяснённости её причин и списания их на действие мутаций под влиянием космических лучей, теория пассионарности и не получила оформленность в виде строгой научной теории или хотя бы гипотезы. Что, соответственно, повлекло неприятие её, а заодно и теорию этногенеза, в научном мире. Именно поэтому Гумилёв не смог отдифференцировать типы пассионарности, направленные на добро и зло. Не по причине самой пассионарности, а по причине непонятности разделения добра и зла, эта нерешённая проблема автоматически перенеслась и на пассионарность. Это всё произошло ввиду утраты главного связующего звена в теории пассионарности, как и в теории этногенеза. На наш взгляд, пассионарность является лишь концентрированной квинтэссенцией характера стимулирования всё тех же механизмов адаптации. Она не является неким субординарным феноменом, а является только наиболее выраженным количественным проявлением тех же качеств. В силу генетических, культурных, воспитательных и прочих различий, у 6% индивидуумов (а скорее всего, всё-таки, у 2-3%) реакция адаптационных механизмов на стимуляцию может быть гипертрофированной, как в ту, так и в другую сторону, отсюда и пассионарность. Адаптируемость, вернее, её направленность на борьбу за выживание, либо самоуничтожение и уничтожение всего окружающего — вот то связующее звено, не найденное Гумилёвым, которое делает его теорию логически завершённой. Кроме всего прочего, сразу соответственно становятся очевидными причины разделения пассионарности на положительную и отрицательную, совершенно не объяснённую Гумилёвым, да и его последователями до сих пор. Получает обоснование и наследуемость пассионарности, что понятно из выше сказанного. А также, выходя за рамки теории этногенеза позволяет говорить об антропогенезе (то есть генезе человеческих качеств).

К сожалению, последние 25 лет Россия временно поддалась навязыванию самоубийственных тенденций, мы видим, как нашу светлую созидательную и творческую культуру сейчас буквально пронизывает экспансия чуждой тёмной усиленно навязываемой субстанции, сводящейся по сути своей лишь к одному — самоуничтожению и соответственно, затягиванию в то же всех окружающих. Впрочем, давление со стороны их адептов Россия испытывала всегда с разной степенью силы, по крайней мере, на протяжении последнего тысячелетия обозримой истории. И это только подтверждает чуждость России тёмным силам, связанным с устранением трудностей самоуничтожением, и подтверждает приверженность противоположному полюсу, имеющему направленность на созидание, на борьбу и готовность к ней ради жизни. Величайшая мощность атаки тёмных сил в этот раз говорит о мощнейшем предыдущем взлёте сил светлых. Но всегда вслед за волнами насаждения атрибутов культуры тёмной следовало сокрушительное освобождение от неё только потому, что генератор светлой силы — здесь! Так будет и на сей раз.

Таким образом, в результате проведённого анализа установлено, что добро и зло является литературно-художественной поэтической метафорой совершенно конкретных биофизических характеристик человека как результата его взаимодействия с миром, природой, в том числе, обществом. Благодаря этому величайшая насущная проблема, постоянно занимающая человечество на протяжении по крайней мере двух тысячелетий, заключающаяся в определении и, главное, распознавании добра и зла и отражающаяся во всей культуре и её творениях, получает совершенно новое более ясное представление. На основе этого становится понятным феномен Русского чуда — притягательность российских земель несмотря на низкую благоприятность климата, а также как великого генератора созидательности.

Литература

Проханов А.А. Поступь русской победы. М.: Книжный клуб Книговек. 2014. 475 с. — ISBN: 978-5-4224-0825-2.
Савельев А.В. Человек, наука и экзистенциология мистицизма http://www.sciteclibrary.ru/rus/catalog/pages/9798.html
Савельев А. В. Internet и нейрокомпьютеры как социотехнологические стратегии искусственного мира // Философские науки, 2004, № 6, с. 100-113; http://www.sciteclibrary.ru/rus/catalog/pages/7759.html, 2005.
Гумилёв Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. М.: АСТ, Астрель. 2005. 512 с. ISBN 5-17-031811-1, 5-271-12025-2. http://www.bim-bad.ru/docs/gumiljov_lev_ethnogenesis.pdf
Стефаненко Т.Г. Этнопсихология. М., Аспект Пресс, 2005.
Минделл А. Геопсихология в шаманизме, физике и даосизме. Осознание пути в учениях Дона Хуана, Ричарда Феймана и Лао Цзы. перевод с английского А. Киселева. Издательство Трансперсонального проекта. Издательство К. Кравчука. Издательство АСТ. 2008. http://www.processmind.ru/geopsikhologiya.html
Савельев А. В. Что такое идеальность и возможно ли её моделирование: на пути к общей теории идеальности материи // 2 междунар. Конф. “Искусственный интеллект: философия, методология, инновации” СПб., 2007, с. 38-41.
Делёз Ж., Гваттари Ф. Что такое философия? — Перевод с французского и послесловие С. Н. Зенкина. Институт экспериментальной социологии. Москва, СПб. Издательство АЛЕТЕЙЯ. — 1998. С. 110-149. 286 с.
Лао Цзы. Дао Дэ Цзин http://taopooh.narod.ru/3/ http://саморазвитие1.рф/Daosizm/DDZ-Kuvshinov.php
Savelyev A. Stress and Functional System Theory // Proceeding of Second World Congress on Stress, Melbourne, 1998.
Savelyev A. V. The Reluctance to Live Syndrome (RLS) and its connection with an early psychosis // paper in 3rd International Conference on Early Psychosis. – ICS A/S Copenhagen. – 25-28th September 2002.
150 лет “Рефлексам головного мозга”. Сборник научных трудов юбилейного симпозиума, посвящённого изданию статьи И.М. Сеченова. Отв. редакторы: А.Ю. Алексеев, Ю.Ю. Петрунин, А.В. Савельев, Е.А. Янковская. Издательство М.: “ИИнтелл”. 2014. ISBN 978-5-98956-006-6. – 389 c.; http://www.aintell.info/elib/17.pdf
Гёте И.В. Фауст. (перевод с нем. Н.Холодковского). Москва: Издательство “Детская литература”. 1969. С. 34.
Савельев, А.В. Тёмная сторона силы или субъективность в эпистемологии // Философия науки. – 2010. – №3(46). – С. 3-22; http://www.sciteclibrary.ru/rus/catalog/pages/11054.html . – ISSN: 1560-7488.
Savelyev A. V. Artificial Intellect, Neurocomputing and Some Human Brain Problems // paper in CSIT’2001 Proceedings. 2001. Vol. 3. PP. 60-63.
Savelyev A. V. Neurotechnogenesis – is socio-technological strategy and future philosophy of technology // The XXII World Congress of Philosophy, Seoul, Korea, 2008.